Мы несколько привыкли к тому, что перед входом в суд необходимо вывалить содержимое карманов, распялить сумку и постоять немного в позе распятого Христа, пока пристав не проведет металлоискателем по телу. Но надо – значит, надо. Однако даже в этой обязательной процедуре можно усмотреть неравнозначное отношение судебных приставов к людям, проходящим через турникет. Как театр начинается с вешалки, так суд начинается с осмотра. Многие адвокаты возмущены тем, что уже при самом входе в храм свершения правосудия, их сразу ставят в неравное положение по сравнению с работниками прокуратуры, которые, показав удостоверение, свободно проходят через турникет. Это, по мнению адвокатов, заведомо нарушает принцип равноправия и состязательности сторон. Ведь адвокат приходит в суд на работу, так же как и прокурор, причем иной раз ему приходится выходить из здания суда по несколько раз на дню, каждый раз испытывая унизительную процедуру осмотра. Практически каждый раз при возникновении вопроса о неравнозначном отношении приставов к представителям ока государева и адвокатам, оппоненты начинают тыкать носом в ставшую хрестоматийной байку о том, как адвокат пронес в здание суда наркотики для подсудимого.Впрочем, известна, к примеру, и история, некогда даже ставшая сюжетом для художественного фильма, когда сотрудница прокуратуры, внезапно влюбившись в подсудимого, организовала ему побег. Думается, что абсолютно в любой профессии, не исключая судей, могут найтись представители, совершившие поступки, противоречащие их роду деятельности, но это не означает, что черное пятно должно лечь на всех.
Впрочем, как известно, и в среде адвокатов есть избранные, не подвергающиеся процедуре осмотра. Достаточно несколько минут понаблюдать, чтобы заметить, что иные представители адвокатского сообщества проходят беспрепятственно, едва кивнув приставу, тогда как их собратьев по рабочему цеху тщательно досматривают. Вот интересно, как они получили такие привилегии? По принципу «брат», «сват», «кум»? Или же заплатили за свою избранность?
Так, 29 мая, проходя тщательную процедуру осмотра, на Ярославского, 18, задерживающую ее на судебный процесс, адвокат Ольга Тимофеева заметила своего коллегу, который беспрепятственно прошел через турникет. Это не могло ее не покоробить, и она спросила судебного пристава:
— Неужели у вас есть список избранных?
— Да, есть — не моргнув глазом подтвердил молоденький пристав.
В ответ на то, что они нарушают собственный регламент и есть все основания подать на них жалобу, пристав ответил, что в этом случае они в отместку также напишут жалобу на нее.
Впрочем, инцидент, казалось бы, был исчерпан.
В понедельник, зайдя в здание суда на Ярославского, 22 Ольга Михайловна представила удостоверение, открыла сумку с документами, т. е. выполнила необходимое требование по осмотру личных вещей. Однако судебному приставу Захарову Н.А. этого показалось недостаточно, оскорбительно-пренебрежительным тоном он начал требовать раскрыть сумку шире, двумя руками, раскрыть каждый карман, словом, становилось ясно, что судебный пристав просто куражится, демонстрируя собственную значимость. После реплики пристава: «Вы каждый раз скандалите!» Ольга Михайловна поняла, что так аукнулось ей пятничное препирательство с судебными приставами по поводу списка избранных. Женщина стала фиксировать хамское поведение судебного пристава на камеру мобильного телефона, что вызвало новый шквал эмоций со стороны пристава, он даже попытался вырвать гаджет из рук. После прохождения рамки и личного осмотра, наконец, ей «милостиво» разрешили пройти в зал судебного заседания, не обнаружив при ней ни колюще-режущих, ни иных предметов, запрещенных к проносу в здание суда. Едва справившись со стрессовым состоянием, ей пришлось сходу включаться в работу суда.
Cтоит сказать, что за 20 с лишним лет работы адвокатом, человек сдержанный, Ольга Михайловна ни разу не была замечена в каких-либо скандалах, в том числе и с судебными приставами.
Тимофеева торопилась на следующее судебное заседание, проходившее в Верховном суде.
Здесь уместно сделать отступление и поведать читателю, на какое заседание так торопилась Ольга Михайловна. Рассматривалось дело Руфова – депутата улусного Собрания, организатора экологического митинга в Покровске в защиту реки Лены против строительства газо-химического завода. Напомним, что Руфова привлекли к административной ответственности за то, что семья Мироновых, кстати, пришедшая на мероприятие с открытыми лицами, в середине митинга надела медицинские маски с надписями «НЕТ ХИМЗАВОДУ!» Это был символический, предупреждающий жест, который, как полагали и сами Мироновы, и участники митинга говорил о том, что жителям республики придется надевать маски в случае, если ГХМ действительно будет построен и введен в эксплуатацию. Это возымело эффект, но привлекло внимание не только участников митинга, но и правоохранительные органы. Воспользовавшись ФЗ о собраниях и митингах, кроме всего прочего запрещающим скрывать лица, в отношении организатора мероприятия было возбуждено административное производство. По закону, в случае, если во время проведения митинга было совершено правонарушение, протокол должен составляться незамедлительно, однако правоохранители «возбудились» лишь после окончания мероприятия, и, как признался сотрудник полиции на судебном заседании, по приказу сверху.
Казалось бы, дело, явно высосанное из пальца, заведомо обречено, однако оно благополучно докатилось до рассмотрения в Верховном суде РС(Я). На него-то и торопилась Ольга Тимофеева, представлявшая интересы Руфова. Ни сама адвокат, ни я, автор материала не утверждаем, что между защитой общественного деятеля, противостоящего действующей власти и инцидентом с судебными приставами, есть причинно-следственная связь, однако, кто может поручиться и утверждать обратное?
При выходе из судебного заседания Тимофееву, окликнув по имени-отчеству, снова остановил пристав Захаров, пригласив в комнату, для, как он сказал, составления протокола об административном правонарушении. Не потрудившись объяснить, какое противоправное нарушение было ею совершено, он стал заполнять протокол, поинтересовавшись у своего коллеги, Уарова, что именно следует писать. «А, пиши, что не выполнила требования!» — махнул рукой коллега. Когда протокол с данными Тимофеевой был заполнен, она хотела выйти из комнаты, однако Уаров перегородил дверь и начал вызывать полицию, мол, для того, чтобы «установить личность гражданки». Наконец, личность адвоката, кстати, предъявлявшего при входе удостоверение, и на которую уже был составлен протокол, «была установлена». Однако на часах было уже 18 часов, заседание по делу, приобретшего общественный резонанс, уже закончилось. К счастью, защиту интересов и законных прав Руфова осуществил второй адвокат, Федор Винокуров. Предъявленные организатору митинга обвинения были сняты, определение вступило в законную силу.
В протоколе об административном нарушении, подписанного СП по ОУПДС Н.А. Захаровым отражено, что О.М. Тимофеева (пунктуация и орфография автора сохранена) «…при прохождении пропусного режима отказалась проходить досмотр и отказалась показывать содержимое сумки, начала возмущатся после сделанного ей замечания, скандалила, начала снимать без раздрешения председателя суда, в здании суда видеозапись на камеру мобильного телефона, на не однократное замечание и прекращения указанных действий не реагировала тем самым не повиновалась законному распоряжению СП по ОУПДС о прекращении нарушающих установленные в суде правила».
Захаров погрешил против истины. Камера как раз и зафиксировала, что Тимофеева не отказывалась проходить осмотр, выполнив все требования, предусмотренные законом; не будем особо глумиться и над вопиющими ошибками яростного блюстителя порядка. Впрочем, лучше бы он переключился на борьбу с собственной безграмотностью, а то при чтении документа возникает ощущение, что адвокат снимала на камеру мобильного телефона Председателя суда, несмотря на то, что она этого не «разДрешала».
Самое “нелепое” в этой ситуации то, что адвокат, прошедшая тщательный осмотр (т.е. выполнившая все требования пристава!) была все-таки пропущена в здание суда для участия в судебном заседании. Однако при выходе ее ожидал “сюрприз” в виде административного протокола с обвинениями в том, что она не выполнила эти самые требования пристава.
16 июня у мирового судьи состоится заседание по рассмотрению административного правонарушения, выдвинутого против Ольги Тимофеевой.
…Она практически каждый день, иной раз несколько раз на дню приходит в суд. Это ее работа. Так почему ее социально-значимая функция защиты граждан, закрепленная в Конституции РФ, должна быть непременно сопряжена с унижением и попранием человеческого достоинства? И сделают ли выводы из этого инцидента приставы Захаров, Кожуров, Уаров? Сделает ли выводы их руководство? Хорошо, если это было простым проявлением самодурства, и желанием «поразвлечься», а если, как и в случае с Руфовым, поступил «приказ сверху»?
К тщательному досмотру, кстати, как сказано в инструкции судебных приставов подвергаются граждане при наличии оснований. Были ли основания подвергать тщательному осмотру известного адвоката, примелькавшегося в суде?