Проживающий в Санкт-Петербурге Кирилл Губарев эмоционально обозначил свое отношение: «Мадам вы судья чтоль? Задаетесь вопросами? Имел право или не имел. Такие как вы страну и довели . А вопросы задовайте, тем скем вы на фотографиях! А по поводу в тундру! Я смело скажу что отец мой для тундры сделал много хороших вещей и делать сейчас сторается, А по поводу туда уехать, тут каким-то …ом попахивает! Не вам мадам судить!» (орфография автора сохранена). Его чувства, в принципе, понятны – предпринял попытку защитить честь и достоинство отца, хоть и в несколько нелепом виде. При этом позабыл, что Виктор Николаевич – не только отец, но и лидер партии, заместитель Председателя Ил Тумэн, соответственно публичное лицо.
Более взвешенную аргументацию озвучил главный идеолог якутской компартии, депутат городской Думы Айаан Васильев, где он возразил некоторым спорным моментам. С его мнением читатели могут ознакомиться в его личном блоге на нашем сайте vesti14.ru.
Напомним, что мотивом для публикации статьи стала обидчивость 1-го секретаря якутской КПРФ, подавшего заявление в Следственный Комитет с требованием возбудить уголовное дело на исключенного из партии, 73-летнего убежденного коммуниста, общественника Ивана Бочоева за озвученную формулировку в СМИ «двуликий Янус» в адрес Губарева. В свое время коммунисты дали отпор в СМИ партийному критику: «То, как он это делает (критикует – прим. ред.), наводит на вопрос – уж не роняли ли его в младенчестве на пол?». Но публичной перепалкой, вынесением мусора из избы не ограничились, призвав наказать Бочоева в уголовном порядке. Другой повод – сложившаяся ситуация в отделении КПРФ в Нерюнгри. Коммунисты написали письмо Виктору Николаевичу с громким заголовком «Как умирает Компартия». Виктор Губарев любезно согласился дать свою оценку по поднятым вопросам.
— Виктор Николаевич, за что была исключена из КПРФ, а спустя год восстановлена видный коммунист, старейшина партии Люлия Григорьева?
— За поддержку во время выборов кандидатов от «Единой России», озвученную ею в СМИ. Такое решение было для нас непростым. Но Люлия Николаевна – человек известный и уважаемый в республике, к ее мнению прислушиваются. Поэтому ей необходимо было быть осторожной в высказываниях. Ее слово имело для нас последствия. Мы отреагировали достаточно строго по отношению к ней, но она ведь не простой рядовой коммунист. Позже мы восстановили ее в своих рядах.
— Как прокомментируете свое решение по заявлению на Ивана Бочоева? Не слишком ли сурово привлекать к уголовной ответственности пожилого 73-летнего человека за критику?
— Поверьте, я никому ни сумы, ни тюрьмы не желаю. Если он принесет мне публично извинения и признает свою неправоту, то тут же отзову свое заявление.
— В своей статье мы выразили мнение, что подписавшись в заявлении зампредом Госсобрания, а не Секретарем КПРФ, вами была предпринята попытка оказания давления на следователей. По сути это же просто партийные разборки, зачем втягивать СК?
— Я просто не придал этому значение. Есть закон о защите чести и достоинства, имел право подать заявление. Это же не критика, а ложь!
— Как относитесь к выходу из КПРФ известного в Якутске общественника и правозащитника Владимира Ю?
— С большим сожалением. Он очень многому у нас научился. Это его решение. Но по выходу из партии некоторых товарищей судить о кризисе в КПРФ нельзя. У нас 2200 членов партии по всей республике. В прошлом году вступили 100 человек, нет, даже почти 200.
— Какие меры были приняты в ответ на письмо коммунистов из Южной Якутии? Они к вам лично обращались.
— Я считаю, что произошло просто предательство со стороны коммунистов из Нерюнгри – Кляузера и Дубинина, заметьте, с небольшим партийным стажем. И критиковать за то, что организованные акции протеста угольщиков были только предвыборным ходом, а позже рабочих забросили — это неправильно. Сидя в кабинете, нельзя бороться. У меня были встречи летом с коллективом «Якутугля», в некоторые организации меня не пустили. Я отправил Хафизову депутатский запрос. Наш депутат Госдумы Обухов держит с ними ежедневно связь. Там увольняют людей, активистов независимого профсоюза. И только протесты смогли остановить этот процесс.
Проблем нет только у определенной категории граждан, а у нормальных всегда есть. Так и в любой партии.
— Ваше отделение Нер
юнгри можно считать боевым крылом партии – акции протеста, красные террористы братья Грибко. Хотела бы напомнить о них, молодых коммунистах, которые теперь сидят в Матросской тишине, за то, что предприняли попытку в Москве взорвать динамит во время массовых гуляний. Вы оказываете им поддержку?
— Я помню их, мы встречались, обсуждали. А потом связь с ними прервалась после переезда в Москву, к большому сожалению. Я их уважал. У них было обостренное чувство справедливости, всегда открыто выражали свою точку зрения. Мы очень внимательно к ним относились.
— Как вы относитесь к критике в ваш адрес? Ситуация с Бочоевым говорит, что весьма болезненно…
— Я умею держать удар. И к критике отношусь внимательно. Вы знаете, я фельетоны в свой адрес считаю поощрением. Посредством юмора озвучиваются недостатки. Другое отношение к вашей публикации. Идет борьба с нашей партией, и вы боретесь против нас. У вас прозвучала ложь в мой адрес – много выдумано, есть неточности. Меня крестили в церкви, но я атеист. Не найдете человека, который бы подтвердил, что я перекрещиваюсь на людях. Какие цели вы преследовали – оклеветать меня?
— Я десять лет раньше голосовала за КПРФ, а сейчас, увидев ваши внутрипартийные склоки, уже и не хочется. Республике нужна сильная, конструктивная оппозиция, будь то коммунисты, справедливороссы, «Гражданская платформа» или другие.
— Вы, журналисты, всегда ищете жареные факты. Позиции нашей партии только крепнут, о расколе внутри нее не может быть и речи. Если ее кто-то и покидает, это ни о чем не говорит. На смену придут другие.
