Инструкция для мошенников
Освежим память читателя, напомнив, о чем говорилось в материале:
В 1999 году умер уважаемый всеми руководитель объединения «Сахамебель» Владимир Павлов.
Не прошло и 40 дней, и.о.нотариуса Полина Решетникова удостоверила заявление Елены Егоровой, вдовы Владимира Гаврильевича о том, что она согласна на постоянную регистрацию в квартире своего внука – Дмитрия Аммосова. Бабушка об этом не знала, как и включенные в ордер сын Владимир и несовершеннолетний внук Кирюша. Позже почерковедческая экспертиза показала – подпись на заявлении выполнена не Егоровой, а другим лицом с подражанием ее подписи.
Затем, почти сразу появляется новенький типовой договор социального найма, а также договор передачи жилого помещения в собственность, оформленные в «левой» частной фирме, но имеющей печать Управления муниципального жилья. В договорах указаны Егорова и ее внук Аммосов. Опять же с помощью почерковедческой экспертизы выяснилось: подпись от имени Егоровой на договоре подделана.
В сентябре 2009 года Елена Егорова внезапно умирает при странных обстоятельствах.
Лена Павлова – невестка Егоровой обращается к нотариусу Тартыевой, которая предоставляет копию завещания бабушки от 7 марта 2000 года и письменно заверяет Лену в том, что завещание в ее конторе хоть и имелось, но не удостоверялось. Однако в 2011 году Павловы узнают об открытии наследственного дела по завещанию на квартиру и дачный участок у нотариуса Поздняковой.
Оказалось: взяв не удостоверенную копию завещания у Тартыевой, Некто обратился к и.о. Коркина — Решетниковой, и та удостоверила завещание. Подпись же Егоровой на завещании опять подделал Некто.
Затем и.о. Поздняковой нотариус Сайганова выдает Дмитрию Аммосову свидетельство о праве на наследство по липовому завещанию.
Все. Квартира в кармане.
Очумелые ручки
Но успокаиваться – не в планах Некто, ведь есть еще хорошенький такой кусочек, оставшийся от деда — дачный участок со всеми полагающимися на нем строениями.
Весь мир – театр! Некогда воскликнул Шекспир. Иной раз мир кажется театром абсурда. На сцену выступают все те же действующие лица и исполнители, с тем же неведомым Некто, продолжающим штамповать фальшивые документы.
Так, рассмотрим самый древний документ по захвату дачи: протокол правления ДСПК от 23 июня 1999 года. По решению правления спорный на сегодняшний день земельный участок закрепляется за Егоровой, в связи со смертью мужа. Опустим, что подобные вопросы правомочно рассматривать лишь общее собрание кооператива. Суть даже не в этом, а в том, что на момент якобы заседания, якобы правления, Владимир Гаврильевич Павлов был еще жив. Он почил лишь спустя два месяца, 12 августа. Без комментариев.
Дальше, 17 июня 2000 года изготавливается выписка из протокола общего собрания о передаче участка, принадлежащего Елене Егоровой ее дочери Валерии и зятю Михаилу Аммосову — мужу умершей дочери Дины. На копии выписки подпись только председателя. Бабушка Елена в то время пребывала в неведении, что творилось за ее спиной.
В 2005 году Елена Алексеевна дает доверенность на один год своей дочери Валерии представлять ее интересы во всех инстанциях по всем вопросам, связанным с оформлением прав на земельный участок. Дача оформлена на покойного мужа и старушка свято верит, что дочь оформит дачу в ее собственность, а уж потом она передаст ее в наследство.
Доверенность удостоверяется в конторе Тартыевой, и являет собой образец нотариального действа. Егорова пишет ФИО от руки и ставит подпись.
Елена Алексеевна, по утверждению невестки, Лены, не раз говорила, что хочет завещать квартиру Валерии, а дачу – сыну Владимиру. Но Некто хотел все и сразу.
19 декабря 2005 года счастливым обладателем части участка в 15 соток становится сосед – Харлампий Дьяконов, а хозяином дома, выстроенного еще Владимиром Павловым, Михаил Аммосов.
Двумя днями позже, 21 декабря 2005 года, происходит раздел дачного участка между Михаилом Аммосовым и Еленой Егоровой, но без участия последней. Она, якобы «согласна с разделом участка» о чем, якобы, самолично пишет на документе, удостоверяя подписью (акт экспертизы подтверждает: за Егорову написало и подписалось другое лицо).
Для разделения участка требуется акт согласования границ с соседями смежных участков. Пожалуйста! Акт появляется. В правообладателях смежных участков значатся некий Данилов, не имеющий отношение к кооперативу и земле Михаил Аммосов и даже Назар Дьяконов, почивший задолго до смерти Владимира Павлова, наступившей в 1999 году. На документе же стоит его подпись. Без комментариев.
Две последние бумажки, надо полагать, должны были появиться раньше предыдущей, но Некто безбожно путается в датах, городя одну нелепицу за другой, и часто телега у него – позади лошади. Наверняка, сложно не ошибиться, «изобретая» документы.
Чудеса в решете
В техническом паспорте площадь основного строения участка значится как 43,2 кв. м. По справке БТИ площадь, как шагреневая кожа, растянулась до 69,7 квадратов. Инвентаризационная стоимость строения (или строений?) указана одинаково в обоих документах. В чем метаморфоза? Возможно, в том, что у Аммосова Михаила, (с отчеством, как ни странно Федорович, тогда как он по жизни Федотович) где-то возле речевой школы по Покровскому тракту, зарегистрирована дача, которую в 2001 году он виртуально перенес на участок – яблоко раздора еще при жизни бабушки, зарегистрировав его на месте летней кухни. Так, дощатое строение Егоровой, инвентарной стоимостью 8 тысяч рублей превратилось в основное строение, принадлежащее Михаилу Федоровичу стоимостью 115 тысяч рублей. Бабушка, конечно, не ведала, что проживает в чужом доме Михаила Аммосова, на чужой территории, принадлежащей Харлампию Дьяконову.
В июне 2009 года летнюю кухню кто-то спалил. Удивительно, но в этот же день случился пожар и на Покровском тракте, 7 км, ул. Озерная, 14. Далековато от бабушкиной дачи, расположенной на улице Автодорожная, 38, переулок Озерный, 14. В журнале МЧС про пожары обеих дач — один регистрационный номер. Справку о пожаре для получения страховки по поддельным документам Аммосовы благополучно получили.
В сентябре 2009 года не Елены Алексеевны не стало. Она ушла внезапно, когда, казалось бы, ничего не предвещало мгновенной смерти. Обстоятельства ее кончины так и остались невыясненными. Как мы уже писали выше, Лене Павловой выдали копию завещания от 7 марта 2000 года. Нотариус Тартыева заверила, что завещание, в котором нет нотариальной записи и подписи завещателя, в ее конторе не удостоверялось.
Завещание №2 от 1 марта 2000 года всплыло на судебном заседании. С тем же содержанием оно, тем не менее, во многом разнилось с завещанием №1, и в нем так же отсутствовала обязательная для нотариального производства надпись фамилии, имени и отчества, выполненные от руки. Подпись бабушки по заключению почерковедческой экспертизы, очевидно, уже по традиции, оказалась поддельной.
21 января 2014 года нотариальная контора Тартыевой письменно подтвердила, что «… расписки или какой-либо иной записи о принятии завещания Егоровой Е.А. на хранение, регистрационной записи заявления Егоровой, записи об обращении о передаче завещания нотариусу не имеется…»
Однако в ходе доследственной проверки нотариус Р.Ф.Тартыева поясняет: «действительно, было зарегистрировано в реестре завещание гр. Егоровой от 1 марта 2000 года… Данное завещание было подписано самой гр. Егоровой, также был выдан дубликат завещания гр. Павлову В.В. Дата завещания от 7 марта 2000 года указана неправильно, по причине технической ошибки.
Чем можно объяснить природу метания нотариуса? Но оставим это без комментариев.
Земельная служба не дала согласие на регистрацию земельного участка, ввиду несоответствия свидетельства о праве на наследства Егоровой с техническим паспортом и расхождениями данных на земельный участок.
Тогда Некто пошел кружным путем. Свидетельство о праве на наследство, отринутое земельной службой, было принято Якутским филиалом «Госземкадастрсъемка» — ВИСХАГИ. Принесла туда Валерия совсем другие документы, совершенно не совпадающие с собственностью почившей Егоровой. Лена Павлова подозревает, что это были документы на абсолютно «левую» дачу Валерии, которую она продала ранее. Оригиналов бабушкиных документов на руках у Валерии не было (они и сейчас хранятся у Лены Павловой), что лишний раз подтверждает, что у бабушки не было намерения передавать дачу в наследство дочери. ВИСХАГИ не смутило ни расхождение в документах, ни отсутствие подлинников документов, а инвентарная стоимость оказалась завышенной на 500 тысяч рублей. Весьма любопытны и даты: дата подачи заявления — 16 мая 2011 г, выдача технического паспорта… Внимание: 12 мая 2011 г., кстати, аккурат в день образования ВИСХАГИ.
Правда ждет своего часа
19 июня 2012 года Валерия подала на родного брата Владимира в суд с требованием выселить его с семьей с дачного участка. Судья Якутского городского суда Ая Иванова, опираясь на подложные документы, легко удовлетворила исковые требования. Не помогли Владимиру Павлову даже многочисленные экспертизы, разрушающие «очарование» всех фальшивых бумажек Валерии.
Начальник аналитического отдела ОЭБ и ПК ММУ МВД РФ «Якутское» Всеволод Клинков не увидел в действиях Некто, да и вообще кого бы то ни было состава преступления. Очевидно, подделка завещаний и прочих документов у нас – норма жизни. А вскоре вышло постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, подписанное Екатериной Петровой и согласованное с Валерием Черовым, несмотря на предписание прокуратуры провести дополнительное расследование по мошенническим действиям в отношении гр. Дмитрия Аммосова и Валерии Павловой.
Вы думаете все так грустно? Как бы не так! Правда имеет обыкновение долго ждать своего часа…
